План был в том, чтобы под пирсом прикрепить к балкам платформу с грузом на обратный путь, самим подняться на одну из пустых доу, распаковать водонепроницаемый мешок с одеждой, спокойно переодеться и выйти в город. Акваланги после переодевания мы должны были передать молодым, а они прикрепят их чуть подальше, на другом пирсе. Два запасных комплекта были на платформе с грузом. Даже если одну «закладку» каким-то чудом найдут — вторая, заложенная в другом месте, даст нам шанс выбраться. Предусмотрительность, которая лишней в работе спецназа никогда не бывает.
Пирс наполовину сгнил, под ним скопилось море нечистот, воняло страшно. От мысли, что при отходе нам придется спускаться в это дерьмо, меня чуть не стошнило. Вспомнился учебный центр, база амфибийных сил в Коронадо, как мы барахтались в яме — ловушке[63] под громкий издевательский хохот стоящих вверху боевых пловцов — инструкторов.
Кажется, приплыли… Это я не в том смысле, что п….ц подкрался незаметно — действительно приплыли. Даже сквозь толщу воды слышится гул работающего днем и ночью порта.
Всплытие. Осторожно, словно черные тени всплываем. Очень важно появиться на поверхности без всплеска — это может привлечь внимание и на нас начнется охота.
Как и любая база военно-морского флота, в порту Бендер-Аббас проводились противодиверсионные мероприятия. Заключались они в том, что порт патрулировали малые катера и существовала ловчая сеть, представлявшая собой огромную сеть из прочной стали с большими ячейками, которая натягивалась на ночь и призвана была не допустить проникновения в акваторию порта боевых пловцов. При тревоге с патрульных катеров в воду бросали гранаты. Но всеми этими мероприятиями прикрывалась только военная часть порта, где стояли корабли иранского ВМФ, и можно было ждать диверсии. Мы же направлялись в старый порт, использовавшийся сейчас рыбаками — а вот его прикрывать от диверсантов никто и не думал.
На гладкой как стекло поверхности воды внезапно пробежала мелкая рябь, через секунду абсолютно бесшумно появилась ужасного вида голова. Загубник спецакваланга во рту, водолазная маска защищает лицо, все сделано из черного, небликующего материала. Замерев на несколько секунд, человек медленно и осторожно стал поворачивать голову, оглядываясь.
Огни порта светились примерно в полумиле от места всплытия. Грузовой порт не прекращал работу даже ночью — горело рабочее освещение, работали громадные, похожие на жирафов краны, загружались и разгружались контейнеровозы. Жизнь кипела.
Еще дальше, в военной части порта горело только дежурное освещение, у пирса были видны несколько «Богхаммеров» и дальше, стояли два сторожевика советского производства. Там все было тихо.
Человек осторожно повернул голову в другую сторону, в сторону старого, рыбацкого порта. Там все было тихо, на воде у пирса мерно покачивались старые доу — в темноте их почти не было видно. Судя по внешнему виду на пирсе в это время не было ни единого человека. Расстояние до них было примерно миля.
Тихо плеснулась вода, черная голова исчезла под гладью моря…
Господи, какая тут мерзость… Прикрываясь бортами плотно стоящих доу, я медленно крался, пытаясь найти подходящее место для крепления грузовой платформы, за мной острожно крались остальные.
Кажется можно здесь. Я махнул рукой, скользнул между носом одного доу и кормой другого под пирс. Следом за мной прошел молодой, таща за собой платформу, второй молодой и Алан толкали ее сзади, утопая ногами в иле и грязи. Квадратная, бесформенная, черная платформа с увязанным на ней грузом поддавалась с трудом, я схватился за резиновый трос, потянули вместе…
Уфф… Кажется приплыли.
Молодые начали растягивать резиновые тросы, крепя грузовую платформу к балкам пирса, я снял с нее большой, похожий на парашют мешок с одеждой и документами, протиснулся обратно, замер у кормы доу, который я выбрал для выхода. По размерам она была маленькой, такой, что на нее можно было забраться с воды.
Есть там кто или нет — вот в чем вопрос. Вопрос, неправильный ответ на который может привести к тому, что операция провалится не начавшись. Некоторые рыбаки уходили спать домой, некоторые оставались спать в доу, кто-то мог элементарно подцепить в порту шармуту[64] и остаться ночевать с ней здесь — не тащить же ее домой, в самом деле. Оставшийся на лодке ночевать рыбак мог проснуться от шума или покачивания доу, выйти и увидеть спросонья на палубе своей лодки двух боевых пловцов. Ни к чему бы хорошему это не привело. Можно будет в этом случае решить проблему элементарно: концы — в воду. Но это лишний шум, следы, полицейское расследование, могут потом обнаружить снаряжение или наши следы где-то — зачем это надо? К тому же я предпочитал не лить кровь, если можно было обойтись без этого. Крови и так что-то льется много в последнее время…
Так есть там кто-то или нет?
Достал водолазный нож, несколько раз постучал по деревянной обшивке доу, сам оставаясь с неосвещенной стороны и готовый моментально нырнуть в воду. Замер, прислушиваясь.
Тишина. Только отдаленный шум работы большого порта.
Постучал еще раз, уже громко и настойчиво.
И снова тишина.
Похоже, доу пуста.
Пора. Вложив нож в ножны, я зацепился руками за борт доу, подтянулся и одним быстрым движением перевалился через высокий борт лодки. Доу закачалась на волнах. Выхватил нож из ножен, зажал его зубами, распластался на дне лодки подобно чудовищному пауку. Замер.
Тишина. Даже шум порта стал тише, приглушенный высокими бортами. Ни единого звука.
Через минуту я перевалился через борт, подал рукой сигнал «можно». Сначала Алан передал мне мешок с вещами, потом вскарабкался сам — я уже вскрывал мешок.
Переоделись. Поскольку за арабов или персов нам никак не сойти оделись, как одеваются обычные моряки, сошедшие на берег. Джинсы, грязные кроссовки, футболки, ветровки. Материалы на передачу (специальная флеш-карта, если ее открыть не на том компьютере, то будет выглядеть что она пуста, для получения информации нужна специальная программа дешифрования) я повесил себе на шею на шнурке. Немного туманов,[65] евро, долларов и накфа[66] — по карманам. Два больших, потертых, но очень острых ножа со стопорами клинка. Наглый, вызывающий вид. Чем не моряки в чужом порту, ищущих приключений на свою ж…
Акваланги, гидрокостюмы и мешок передали в воду молодым — они их спрячут у соседнего пирса. Открыли маленькую бутылочку с джинном, сначала я облил свои волосы и прополоскал рот, потом Алан. Пустую бутылочку выбросили в воду. Крадучись выбрались на пирс, гнилая доска предательски скрипнула под ногами, но никого вокруг не было.
Иран, остан Хормозган
Порт Бендер-Аббас
Набережная
Ночь на 26.08.2006 г
Пошатываясь, как будто мы уже успели где-то врезать спиртного, обнявши друг друга за плечи (я вдобавок держался за ограждение набережной, чтобы не упасть в воду) я и Сантино плелись по набережной, шаркая ногами. Сантино вдобавок пел какую-то итальянскую арию, немилосердно фальшивя и действуя мне на нервы. Зрелище еще то.
При выходе на набережную к нам пристали какие-то моряки, судя по виду и разговору — французы. Пьяные вдрызг, на ногах не стоят. Мы с Аланом дружно обматерили их: я по-немецки, Сантино — по-итальянски и смотались. Преследования не было — преследователи еле держались на ногах.
Иранцев в ночное время на набережной почти не было, если и были, то они предпочитали идти подальше от воды, скрываясь в тени, в то время как мы шли прямо у самых перил, держась за них. Навстречу попадались такие же пьяные моряки, группами и поодиночке. Чуть подальше, перегнувшись через перила, кто-то с жутким звуком освобождал свой желудок от ранее съеденного. Не рассчитал моряк, бывает.
К заведению «Дивайн» мы свернули после получасового променада по набережной. И тут мы, видимо расслабленные тем, что все идет нормально, столкнулись с первой проблемой. Заходя в переулок, в конце которого призывно горели огни «Дивайны» мы, сделав вираж, натолкнулись на стоящего в темноте «басиджа».
Военно-политическое руководство Исламской Республики Иран в рамках осуществления программы модернизации вооруженных сил страны значительное внимание уделяет вопросам развития и совершенствования резервных компонентов ВС. В Конституции ИРИ, в ее 151 статье, основанной на одной из сур Корана, сказано, что "правительство обязано подготовить для всех граждан план и условия для военной подготовки в соответствии с исламскими нормами, чтобы все обладали навыками вооруженной защиты страны и исламского республиканского строя". Во исполнение данного конституционного положения, на базе доктринальной концепции "Исламской армии 20-ти миллионов", разработанной основателем Исламской Республики Иран покойным аятоллой Хомейни, уже в первые месяцы существования ИРИ в 1980 году была создана "Организация мобилизации обездоленных иранского народа" (Саземане басидже мостазефине мардоме иран) или кратко — «басидж» (мобилизация — перс. яз.).
